Дворянское достоинство

Таких категорий получилось десять. К первой отнесены дворяне, не указавшие при этом никакой иной своей социальной роли. Во вторую категорию вошли дарители, обозначенные лишь как сеньоры. Третья категория — клирики и монахи. Четвертая категория — “офисье и судейские”. Может показаться, что в данном случае используется профессиональный или функциональный критерий. На это можно было бы возразить, что в глазах современников причастность к королевской службе и к судопроизводству была в первую очередь именно социальным качеством. Но как же тогда с обещанием не прибегать к внеисточниковому знанию? Помощь нам в данном случае могут оказать сами дарения. Иногда даритель мог составлять и несколько актов. Так вот, в том случае, если он был владельцем должности и при этом обладал дворянским достоинством, владел сеньорией или / и был парижским буржуа, то в одном из своих актов он мог и не упомянуть какое-нибудь из своих социальных качеств. Но практически ни один из них не забыл упомянуть, что он советник, адвокат или прокурор. Это уже достаточно надежный критерий.

В пятую категорию я включил горожан, обозначивших себя как “буржуа” вне зависимости от указания на их профессию. При этом они могли указывать на свои занятия каким-либо видом торговли или ремесленной деятельности или вообще обходиться без подобных указаний. Шестая категория — “торговцы” и седьмая — ремесленники — включают тех, кто по каким-то причинам упомянут в актах без “звания” буржуа. Между собой эти категории различаются также не только по профессиональному признаку. Термин “marchand”, возможно, мог указывать на некий социальный ранг, поэтому “торговец-пекарь”, “торговец-типограф” включены мной в шестую категорию, а просто “пекарь” или “типограф” — в седьмую.

Восьмая категория — “крестьяне”, объединяет дарителей, обозначенных такими характерными терминами как “землепашец” , “виноградарь”, “огородник”. Для меня это указание оказалось важнее, чем сведения об иных занятиях или социальных свойствах. Так, в эту категорию входят и те “землепашцы”, что жили в Париже, и “землепашцы-тоговцы”.

Девятая и десятая категории выделены мной по “остаточному принципу”. К “низшим слоям” причислены подмастерья, слуги, поденщики. И, наконец, в последнюю категорию вошли те дарители, чей статус вообще никак не указан.

Итак, за основу был взят тот способ, каким в нотариальном акте обозначался статус протагониста.